Я знаю, что твои губки наливаются и разбухают. Пора! Снимаю с тебя платье. На твоих глазах все лежит повязка. Сажаю тебя на кровать, сам захожу со спины и начинаю мять твои груди, приподнимая и массируя их... Шикарно... твои ножки сами расходятся в стороны, потому что набухшая пися тоже хочет, чтобы вспомнили и о ней... Ты не можешь сидеть спокойно... Я шепчу тебе — Маленькая моя давай не будем стесняется... Мои руки от грудей спускаются вниз по талии. Ладони ложатся на кису... Слышу твой стон...

Покрывая ее грудь поцелуями, он все ближе и ближе подбирался к торчащим сосочкам. Марина доверчиво почти лежала у него в руках, гладя его по голове. Взяв тверденький сосок в губы, он заставил ее задохнуться от наслаждения. Он сжимал его, перекатывал, иногда покусывал. Уверенно, но нежно. Она почти лежала на лавочке, откинувшись назад, на его руке. Другой рукой он ласкал ее бедра, все выше и выше, теперь уже под платьем. Подобравшись к трусикам, провел пальцем под резинкой трусиков, очерчивая вожделенный треугольник...

Майкл понял, что одержал победу. Его лицо расплылось в довольной улыбке, и мисс Рейчел рассмеялась при виде этого. Она скинула с себя блузку и начала стягивать футболку с парня. Когда он оказался с голым торсом, она заскользила по нему руками, наклонилась и провела язычком от соска до шеи. Затем прошептала: "На мне сейчас нет трусиков", и Майкл понял, что ему нужно делать. Его дрожащая рука скользнула ей под юбку, и пальцы парня притронулись к киске женщины. Мисс Рейчел начала подбадривать его, говоря, что нужно делать, и вскоре указательный и средний палец Майкла оказался в киске женщины, где скоро начало мокреть. Тогда мисс Рейчел расстегнула ширинку парня и достала полностью вставший пенис парня...

Брэндану двадцать семь лет, и в жизни ему явно не везет. Причем дело в том, что он, по сути, не урод. То есть если бы ему постараться тщательнее следить за своей внешностью делать нормальную прическу, хорошо одеться и перестать вести себя как придурок, то у него явно была бы девушка. А так у него только такие же друзья-задроты. На выходных они собираются у кого-то дома, чтобы поиграть совместно в компьютерные онлайн-игры, а по будням сидят каждый у себя дома и делают тоже самое...

Вагон слегка покачивало, а у Ксении к тому же от поцелуя закружилась голова. Она вынуждена была обхватить за шею своего нового знакомого. В ответ он с силой прижал ее к себе, и она всем своим телом ощутила его твердые грудь и живот, а также сильно упершийся в низ ее живота член мужчины. Они целовались все более страстно, но тем не менее Ксюша все-таки поглядывала на тех, кто сидел за спиной ее мужчины. Заметив молодого человека с ярким румянцем на щеках, который с нескрываемым удовольствием наблюдал за ней. Ксюша взяла в свои ладошки лицо мужчины и, заглянув ему в глаза, улыбнулась. Затем попыталась обойти его, но он привлек ее к себе за талию, когда она уже повернулась к нему спиной, и принялся ласкать ее грудь, засовывая пальцы под лифчик. Ксюша с улыбкой поманила приглянувшегося ей парнишку...

Каждую ночь дон Сезар вливал в нее струи молодой страсти, каждую ночь Микаэла кричала от блаженства, подставляя дону Сезару соски, набухшие, как сладкие финики на солнце... Она не просила ничего больше и смиренно ждала обещанного похода в церковь. Дон Сезар был, в общем, вполне доволен ею, хоть и находил, что в Севилье предостаточно девушек красивей и изящней Микаэлы, крупной, костистой крестьянки с сильными плечами...

Мамка была ласкова со всеми невольницами. Иногда Его это раздражало («будто они достойны любви больше меня»). Но сейчас Он смотрел во все глаза на девушку, которая с помощью Мамки влезла на Него верхом и стояла на коленях, опустив голову. — Скорее, — хрипло сказал Он. — Погоди, мой благоуханный, дай закипеть юной крови. Она ведь совсем молоденькая, не старше восемнадцати... Ну что же ты, птичка моя? — спросила она у плачущей девушки, нагнулась к ее груди и стала сосать ей сосок, а рукой — наминать пушистое лоно, застывшее в полупальце от Его уда. Девушка заскулила, как щенок. — Вот так, вот таааак, — бормотала Мамка с ее соском во рту. — А теперь садись. Садись! Она взяла в руку Его уд и стала пригибать девушку книзу. — Аааааооо, — застонал Он, когда уд окунулся в клейкую плоть. Девушка закрыла глаза. Груди ее вздрагивали, из под густых ресниц текли слезы...

Мужчина наклонил своё лицо к партнёрше и с лёгкой улыбкой коснулся её щеки губами. Потом касание переросло в нежный поцелуй, и он опускался к уху, затем к шее, заставляя кожу покрываться мурашками. Его прелестная подруга обняла его за шею, прижимаясь к нему всем телом, и свет с тенью плясали вокруг них, создавая атмосферу соблазнения и желания. Прошло томительно долгое время прежде, чем их губы слились в страстном поцелуе. Он властно приоткрывал её рот, вторгаясь языком, заставляя её судорожно вздрагивать от удовольствия. Её руки гуляли по его мощному телу, она чувствовала, как напрягались его мышцы, и сама была напряжена до предела...

Язычок поглаживает головку члена, обволакивая его теплом и лаской, при этом заставляя его больше трепетать. Наклонившись над тобой, я опираюсь двумя руками в стены, чтобы остальным было не так видно данное действо. Тем временем, твои губы скользят по стволу члена и погружая его в горло. Одной ручкой ты перебираешь мои яички, а когда начинаешь их посасывать дрочишь член, а второй ручкой ты ласкаешь себя. Как же я хочу на это посмотреть, как твои тонкие пальчики раздвигают влажные губки твоей киски и исчезают в ней. Мое дыхание учащается, эмоции зашкаливают от ощущений и адреналина. Твой ротик насаживается в такт качания поезда. Ты резко встаешь, оставляя мой член болтаться без присмотра и блестеть от твоей слюны...

Помогает подняться и разворачивает лицом к стене. Я видела эту позу — меня будут обыскивать?! Ловкие пальцы намыливают грудь, рисуют круги. Сдавили соски и вытянули их вперед. Я его почти ненавижу! Сдерживаюсь, не отвечаю.. Прочертил позвоночник, ребра. Аах, не нужно там мыть! Почти не чувствую, но знаю — рука скользит меж ног, поглаживая и раздвигая губки. Хочу большего... Этот всхлип мой? Прохладные капли помогают прийти в себя. Весь этот день стекает по мне и исчезает из памяти. Усилил напор, моя попка просто в восторге от массажа. Сволочь, прямо в центр. Не шелохнутся... Несколько секунд и... Ему не видно как мои капли смешиваются с водой. Судорожно расслабляется тело. Он вряд ли проглядел оргазм...

А я ведь лучше всех знаю, как клево у тебя там, как я охуеваю от удовольствия, и завидую сам себе, когда мой член в тебе, как не хочется никуда уходить, после того как в тебя попал. И вот сейчас мне приходится завидовать не себе, а ему. Его член сейчас ублажает твоя девочка, а не мой. Блять!!! А может быть сейчас ты сжимаешь «там», как ты умеешь, и его члену приходится прорываться с усилием сквозь твой тесный плен, и он начинает долбить тебя жестче, желая доказать и показать, что его хуй сильнее, но тут же сперма начинает рваться из его яиц в тебя, и ему приходится остановиться и сдаться. Но его член все еще в тебе, и он наслаждается осознанием того, что ебет такую классную девочку. Смотрит, как его хуй входит в тебя, победно, до конца, а когда выходит обратно, то твои губки выворачиваются за ним, как бы обнимая и лаская его, и стараясь удержать внутри...

— «А что это не плохой шанс отомстить Галине Ивановне за все, к тому же Николай Петрович настоящий мужчина не то что эта размазня Костик» — подумала Вера, и начала уже специально вилять попкой перед носом у Николай Петровича, который не отводил от нее взгляд. Вера видела, что мужчина уже на пределе, и предприняла последние действия...

Они знали, что они друзья, а не любовники, и им можно все, кроме секса. Это добавляло в их ласки откровенности, даже отчаянности, какой не бывает и между самыми страстными любовниками. Самое интересное, что им не хотелось большего. Пределом их близости были губы, языки и прижатые друг к другу обнаженные тела. Эмоциональный экстаз, в котором они тонули, когда ласкались, вполне удовлетворял их тягу друг к другу, а нередко и выхолащивал сильней любого секса. Им не приходилось себя сдерживать: когда они ласкались — Юрин хуй, конечно, напрягался, но не слишком, без мучительного желания выбодаться в Катю. Любовниц ему хотелось дырявить насквозь, но с Катей было совсем иначе: она пробуждала в нем желание растворяться в ней, как мед в молоке, тонуть в неизбывных ласках без капли грубости, если только не считать ею жестокие, экстатические лизания-на-грани-боли, до которых они иногда себя доводили. Это были чистые эмоции, без капли похоти...

Поднимаешься, как кошка, опираясь руками о мои колени. И твои прозрачные голубые глаза оказываются прямо передо мной. — Ну, что же вы, Денис Викторович... — ты так уверена в себе, что я тебя не узнаю. Ложишься на стол, раздвигаешь ноги. Ты такая... влажная. И я, бессовестно пользуясь своим служебным положением, встаю и раздвигаю твои бедра еще шире...

Когда я делала минет парню, который был по середине дивана, ко мне сзади подошел еще один из находившихся в комнате и вставил член в мою киску, ощущение было незабываемое, я просто наслаждалась. Первым кончил тот, кто был сзади, а тот которому я делала минет взяв меня за волосы начал c силой засаживать свой член в горло, я было уже начала задыхаться, как горячая струя спермы хлынула прямо в горло и он отпустил меня, я долго откашливалась. Восстановив дыхание меня положили на спину и вся толпа выстроилась в очередь...