— Пендюровка — объявил водитель автобуса. Вася открыл глаза. Ему пора было выходить. Он подхватил рюкзак и двинулся к выходу. Автобус остановился у одинокой, обшарпанной остановки. — Спасибо. — Сказал Василий и вышел. Автобус поехал дальше дырча и поднимая придорожную пыль. Василий закинул рюкзак на плечо и пошел к деревне. Он шел и чувствовал запах полыни, запах солнца, запах пыли.
— Внучек... Внучек приехал. — Услышал Вася, открывая калитку. Ему навстречу спешила пожилая женщина. Седина в черных волосах, морщинки на лице, когда то ярко-голубые, но теперь потускневшие глаза.
— Баба Вера. Моя Вера. — Василий бросил рюкзак, обнял, приподнял и закружил женщину.
— Ой... Ой... Поставь на землю, внучек. А то у меня голова закружится.
— Бабулька. Как ты? — чмокнул Вася бабу Веру.
Они вошли в дом. Бабушка бросилась хлопотать, собирая на стол. Вася огляделся. « Ничего почти не изменилось с тех пор. Вся та же мебель, только телевизор новый цветной. Фотографии в рамочке, на стене. Главное место отведено ему, любимому внуку.
«Садись, садись я вареники наделала с вишней, как ты любишь. И вишневой наливочки за встречу выпей». Бабушка что-то говорила, а память Василия уносила в то его лето, когда он последний раз был тут.
Мать родила Васю в 16. Баба Вера, Вера Ивановна, не думала, что так быстро станет бабушкой. Мать уехала в город, оставив внука на бабушку. Так они и жили. Васька окончил школу и поступил в училище механизации, решив получить профессию тракториста. — Не называй меня баба Вера. Зови просто Вера. — Говорила бабушка Ваське, переодеваясь у себя в комнате. — А почему? — спросил Васька и заглянул в комнату. Вера стояла у большого зеркала и была обнажена. Груди небольшие с торчащими розовыми сосками. Небольшой животик, а ниже, черные кудряшки лобка. Колени, чуть разведены в стороны, но не настолько, чтобы что-то увидеть из-за ее волос. Вася поднял глаза, и встретил взгляд Веры. Несколько секунд они смотрели, друг на друга, потом Вера сделала сердитое лицо, её ярко-голубые глаза метали молнии, Вася быстро выскочил на улицу успев увидеть, как на глазах набухают, становясь ещё больше, соски... — Эх и красивая у меня бабуля... — сделал заключение после этого случая Василий.
Занятия в училище закончились в семь вечера. Постояв с друзьями у клуба, выкурив пару сигарет, Вася пошёл домой. В доме было тихо, только у бабушки в комнате работал телевизор. Вася потихоньку решил пробраться к себе. Заглянул к бабушке. Вера сидела на диване, подняв сарафан на живот, раздвинув свои бёдра и отодвинув ткань трусов в сторону. Вася увидел крупные половые губы заросшие завитушками волос, большой, набухший клитор выглядывал между ними. Бабушка теребила пальчиками клитор, мяла пизду, оттягивала губки. Васька замер. Ему очень хотелось подойти к бабушке. Стать на колени и уткнуться носом в её пизду. Ему хотелось попробовать на вкус этот блестящий от смазки клитор, ему хотелось почувствовать запах бабушкиного естества. Иногда, когда Вера, придя летом с дойки, устраивала с Васькой шутливую борьбу. Васька как котенок тыкался бабушке между ног и чувствовал душно — терпкий, волнующий сознание, запах.
Веру вызвал директор училища, Васю с друзьями застукали, когда сливали бензин у тракторов, что бы продать приезжим. Это было уже не первый раз, и директор грозился выгнать Василия из училища. paprikolu.net Вера была очень рассержена. Вася, наобещав взяться за ум, бросился целовать Веру. Вера рассерженно, оттолкнула юношу от себя и Вася, притворно плюхнулся на пол и обнял бабушку за колени.
— Ну не буду, не буду я больше! Прости. — Васька стал целовать Вере руки, которыми она отталкивала его, а потом и колени. Он вдруг, осмелев и потеряв голову от близости женского тела, полез бабушке под халат. Василий поднял глаза и впервые увидел большие белые трусы Веры у неё под халатом. Неожиданно, даже для себя самого, он почти в тот же миг оказался под полами халата, втыкаясь носом в огромную тёплую киску женщины, мягко пружинившую под трусами пышной, выбивающейся за края резинок с боков, черной волосней. Вера охнула и замерла. — Васька!... Перестань..., — она обхватила, стараясь оттолкнуть, голову юноши под своим халатом, но только сильнее прижала к себе.
Вася потянулся руками и потащил вниз за резинку белые трусы. – Васька!!! – Вера сплела пухлые коленки, не давая сниматься трусам. Васька дёрнул сильнее, и трусы соскользнули до самых щиколоток. Сладковато-кислая терпкая вонь туманила сознание. Он уткнулся лицом в обильно поросший тёмными кудряшками лобок женщины, и коленки её безвольно разошлись в стороны. Это был самый вкусный из тех вареников, которыми кормила его добрая Вера! Он влез всем лицом к ней между ног и засунул язык так глубоко внутрь, что язык даже заболел, чуть не надрываясь. Баба Вера прикрыла глаза и вздохнула, Васька стал беспорядочно вылизывать жаркую мягкую вонючую щель, сминая в руках прелести пышной бабушкиной задницы. Через минуту Вера стала негромко постанывать, а через несколько минут её попа задрожала, коленки чуть согнулись, киска широко раскорячилась навстречу лицу юноши, и Вера протяжно заохала, кончая струйками солоноватой влаги прямо внуку в рот...
Вера отправила внука учиться в военное училище, ей хотелось, чтобы он стал человеком. Приехав в училище, распаковывая чемодан, Васька обнаружил среди своих вещей пакет, в котором лежали белые бабушкины трусики. Он вывернул их наизнанку. Желтоватое пятно, пара черных волосков, прилипших к ткани. Вася понюхал трусики. Запахи мочи, смазки и выделений пизды смешались, и от этой душно-терпкой вони у Васи закружилась голова.