- Только в меня не надо, - попросила я напоследок, вынув орган второго изо рта. И всё – после этого я потеряла себя. Один член постоянно был у меня во рту, я пыталась лизать и посасывать его, но у меня совершенно нет опыта, мне никто так до этого не впихивал в рот. Потому я просто смирилась с тем, что чьи-то руки направляют мои движения, только губами обхватывала ствол и всё. Зато как я стремилась навстречу движениям хера у меня в моей киске! Я работала бёдрами, вертелась, приподнимала зад, закидывала ноги, обхватывая чьё-то тело. Только по характеру движений я различала, когда во мне Николай, а когда Павел. Это был именно он, я видела его глаза. Николай был порывист, он резко входил до упора, его крупные яйца бились о моё тело. А вот Павел наоборот, делал всё медленно, руки у него были мягкие, тёплые. Мне нравилось, когда именно он сжимает мою грудь. Зато, когда его член входил мне в рот он буквально таранил меня им. Николаю же нравилось просто посасывание, облизывание головки...

Для начала, решил провести небольшой эксперимент. Дождавшись ее очередной прогулки наверх, к чердаку, в этот раз она вышла в футболке и все, он, нарочно гремя дверью, вышел из квартиры. Не торопясь, возился с замками, закрывая оба на все обороты, краем глаза кося наверх, но Юли не увидел. От его двери тамбур просматривался достаточно хорошо, обнесенный теми же перилами, что и лестница в подъезде, но если отойти к стене и присесть у самой двери на чердак, то можно было скрыться с глаз. Что, наверное, она и сделала. Закрыв дверь, и подергав ручку проверяя, надо же было время потянуть, Виктор спустился вниз, в круглосуточный магазин. Вернувшись, посмотрел запись. Как он и предполагал, услышав звук открывающейся двери, Юля спряталась, а когда он спустился на первый этаж, она быстрее молнии метнулась к себе. Виктору было интересно, сильно ли она испугалась, забросит она свои игры или нет...

Играя в собачку, девушка переступила руками на столик и нагнулась над конфетой, по своему обыкновению откусывая половину. Ее попка в соблазнительном ракурсе оказалась прямо перед Сергеем. Хвост колыхнулся, гибкие нити качались прямо у щелки, как бы намекая. Взявшись за хвост, Сергей провел многочисленными кончиками нитей по щелке. Зоя замерла. Он повторил ласку еще раз и еще. Принялся гладить упругими кончиками нитей и вокруг губок, и прямо по щелке. Легонько шлепнул ими там. Одновременно, продолжая играть с хвостом и щелкой, погладил Зою по груди, особо задержавшись на возбужденных твердых сосочках, приговаривая. - Тутси, лапочка. Понравилось угощение? Девушка кивнула, замерев в напряженной позе. Стоять руками на столе, а ногами на кровати ей было неудобно, и Сергей потянул ее назад на кровать. Снова стал ласкать двумя руками сразу. Левой грудь, правой играл с хвостом, лаская щелку. Девушка быстро возбудилась, ее дыхание сделалось частым, глубоким. Ноги иногда подрагивали, и она

Она была самой обычной девчонкой. И в нашем дворе её знал каждый чуть ли не с пелёнок. При этом сам я затруднился бы сказать точно в каком доме она живёт и не опознал бы в лицо её родителей. Знаете, бывают такие дети – дети с нашего двора. Вот и Светка была такой. Я видел её всё лето шатающейся во дворе, играющей во всё подряд и со всеми ребятами. Судя по всему, она сходилась с ними легко, они быстро принимали её в свои игры. Своих детей у меня тогда не было, да и девушки в общем-то постоянной тоже. Было мне почти 25 и в вопросе создания семьи я никуда не спешил. Светка росла быстро, такое бывает с дворовыми ребятишками. Я помнил её совсем маленькой, а тут прошло всего пару лет, и она вытянулась, и стала уже девушкой. Ничего примечательного в ней не было. Худая, высокая с длинными и тоже худыми ногами, вечно загорелыми, но мускулистыми. Ручки тонкие, лицо совершенно невыразительное. Короткая стрижка под каре светлых волос. Вздёрнутый нос и тонкие губы...

- Да, туповат нынче студент пошел, туповат, - сокрушался Максим Петрович Болотин, принимая экзамен по экономике у первого курса. – Даже списать незаметно не могут. К его столу расхлябанной походкой направлялась Колесникова Света, в куцей юбочке, узком расстегнутом пиджачке и какой-то невесомой маечке, под которой колыхались при каждом шаге ее грудки. Лифчика на ней не было. - М-да, - вздохнул Болотин. – И студентки туда же, путают университет с панелью. Слушать Колесникову было скучно. Списать она то списала, но материал не понимала. Читала с листа, запинаясь на терминах. Задав пару вопросов, он вернул ей зачетку с дежурным напутствием – придешь в следующий раз. А к его столу двигался новый претендент, без всякой мысли в глазах. Болотин снова горько вздохнул…

Волна стыда и унижения захлестнула Катю, странным образом доставляя необычное, острое удовольствие. Она почувствовала какое-то особое наслаждение, что ее используют, как вещь… А Клаус неторопливо двигался в ней, вперед-назад, прихлебывая коньяк. Губ девушки требовательно коснулся член Серого, и она послушно открыла рот, вбирая его. Мужчины вошли в единый ритм. Кате пришлось подстроиться под них, ощущая себя некой сквозной трубкой – удобным вместилищем двух членов. Так они и двигались все втроем в едином ритме. Никто не произносил ни слова. Тишину нарушали только хлюпающие звуки Катиной дырочки, и ее оханье, когда Клаус загонял свой член на всю длину...

Мужчину звали Виктор, его жену – Аня. Видимо Мазин им подошел - Виктор ответил ему. После обмена письмами встретились. Сначала Виктор и Мазин, в кафе. Пообщались, и удивительно, но Виктор понравился ему, спокойный, обстоятельный, немного занудный, но в пределах нормы. Нашлись и общие темы. Потом еще раз встретились, опять же в кафе. Уже втроем. Аня оказалась полной противоположностью своему мужу, живая, стройная брюнетка. Немного стеснялась Мазина, но к концу встречи освоилась. Одним словом сладилось, и Мазина пригласили домой в ближайшую субботу. Купив букет цветов и бутылку коньяка, он оказался в их неплохо отремонтированной трехкомнатной квартире. Его встретил Виктор, и сразу провел в зал, соединенный по современной моде с кухней. Плотно задернутые шторы и включенное бра на стене создавали интимный полумрак, скрывающий детали. Около дивана стоял столик с легкой закуской и бутылкой вина...

Да, на счет стеснения. Всякие у меня были. Одна толстуха была, больше сотни кэгэ, наверное, так та ни в какую не соглашалась даже лифчик расстегнуть. Смех один… А была одна - конфетка! Бизнес леди. Вот точно, эксгибиционистка! Частная моя клиентка, то есть домой ко мне приходят. Так та сразу на стол голышом легла. Ухоженная, тело точеное, приятно и посмотреть и прикоснуться. После сеанса она встала и, не торопясь, в ванную пошла, как по подиуму. На втором сеансе история повторилась. Я не сразу понял, что она хочет. А когда дошло, стал ей подыгрывать. Выйдет она из ванной раздетой, а я еще простынку не постелил, вот и приходиться ей по комнате гулять, ждать, что она и делала, с заметным удовольствием. Раз за разом эти задержки становились все дольше и дольше. Ни разу не возмутилась! А вот после сеанса не рекомендуется голой гулять. Тело то горячее…

- Как красиво! – воскликнула она. Действительно, мы были на высоте четырехсот метров. Под нами извивалась речушка. Впереди открывалась панорама городка с побережьем. Маленькие живописные гостиницы, магнолии на улицах, парк с колесом обозрения. Голубое море искрилось в лучах вечернего солнца. Начинался закат. Любуясь вместе с Леной видом, я одной рукой поглаживал ее упругий животик, сквозь тонкую ткань рубашки. Мне захотелось большего. Я расстегнул, сначала, одну пуговку, затем вторую, а затем и все остальные на ее рубашке. Она дернулась, и прошептала: - Что ты делаешь? Прекрати!...

Раздался звонок в дверь, и на пороге Сергея возникла его соседка – Света, с ноутбуком в руках. - Сергей, извини, но ты не посмотришь? Хотела кино скачать, а вдруг выскочило: Виндос заблокирован. Отошлите три тысячи и все такое… А Славик, как назло, сегодня уехал на три дня. - Проходи, показывай, - Сергей посторонился, пропуская ее, машинально отметив, что она без лифчика и в чертовски коротеньких шортиках...

- А ты дедушка присмотрись внимательней, может и найдешь себе Снегурочку, - соблазнительно улыбнулась Света, присев на диван рядом со мной. Как бы невзначай задрала юбку, продемонстрировав мне, что на ногах у нее не банальные колготки, а чулки с кружевной резинкой. Завершая свое представление, откинулась на спинку дивана, от чего ее грудь приподнялась. Замерла в такой позе, искоса поглядывая на меня и наслаждаясь произведенным эффектом...

- Раздевайся. Она удивленно заморгала, ожидая, что он пригласит ее в ресторан, или хотя бы к себе домой… - Как? Прямо здесь? Сейчас? Так сразу? - А чего тянуть? Ты мне сделала предложение, я хочу рассмотреть его… Со всех сторон, так сказать, - Никита поморщился, так фальшиво прозвучали его слова, как в плохой пьесе, но для такой дешевки и так сойдет. Татьяна возмущенно вскочила со стула. - Ну, знаете! За кого Вы меня принимаете? - Извини. Значит, я тебя не так понял. Мне показалось, что мы говорили о некой сделке. Видимо ошибся. Иди, пиши объяснительную...

Его поведение напоминало какой-то спектакль, настолько все было нереально. Солнце, зеленая трава, одуванчики, улыбка на его лице и этот приказ. Она непроизвольно отступила назад. - Кузнецова, - равнодушно, даже со скукой произнес Стас, кромсая вторую веточку. – У тебя два варианта. Первый – ты раздеваешься и отдаешься мне добровольно, делая вид, что хотела меня всю жизнь. Согласись, место очень романтичное, даже мусора вокруг мало. А потом я с комфортом отвезу тебя домой, – Он сделал паузу. – И второй вариант. Я беру тебя сам. Ты, конечно, сопротивляешься, и твоя одежда приходит в негодность. Подумай, как ты будешь добираться отсюда в рванине домой. Итак, что выбираешь?..

- И куда ты ходила без трусиков? Как это было? - Да, в общем-то, никуда. Иногда дома, иногда в магазин около дома, или просто за почтой вниз спуститься. Накатит желание, сделать что-нибудь такое. Я же правильная девочка была, редко, но накатывало… Ты знаешь, испытываешь своеобразное чувство, свободно, и немного стыдно. А на улице еще и страшно, но, все-таки интересно, казалось, все знают, что на мне нет трусиков. Раза два из школы возвращалась. Тепло было, конец мая. Я задержалась в школе, то ли стенд оформляла, то ли стенгазету, не помню. Вышла в коридор, пусто, никого. Солнце яркое такое, бьет в окно, жарко. Зашла в туалет, сняла колготки и трусики, так и пошла домой, - она замолчала. - Видишь, какая я была развратная, а ты думал, что я скромница и недотрога? - Жарким шепотом продолжила она, и опустила руку вниз, коснувшись его члена. – О! Мой рассказ не оставил тебя равнодушным, развратник! – Юля наклонилась вниз, пощекотав его волосами...

Дождавшись часа ночи, Сергей, одетый в темные штаны и темную футболку, купленные по отдельности на разных рынках перемахнул на соседский балкон. Заглянул в единственную комнату. Диван разложен, на нем, под простынкой, белел контур спящей девушки. Тишина. Бесшумно, в одних носках, он подошел к дивану. Света спала, безмятежно сложив ладошки под щеку. Полюбовавшись несколько секунд на спящую, Сергей достал нож, дешевую китайскую выкидуху. Поправив чулок на голове, он аккуратно зажал рот девушки ладонью, прижимая ее к кровати. Она проснулась почти сразу, вскинувшись, не понимая, что происходит. Он сильнее прижал ее, и коснулся лезвием ножа щеки. - Тихо! Тихо, красавица, - глядя в ее удивленные глаза, прошептал он, не своим голосом. Под верхней губой у него лежала полоска жвачки выполняющая роль сурдинки. – Тихо! – Света попыталась еще раз дернуться, пришлось показать ей нож. Глаза девушки распахнулись сильнее, но теперь от испуга. – Будешь лежать тихо, ничего плохого не случится,