Прижимаюсь обнаженной грудью к металлу, твое колено раздвигает мои ноги. Сбрасываю шорты к черту. Кому какое дело? Когда внутри кипит. У тебя есть губы и руки? Я не заметила. Краем глаза вижу самца на Харлее, которому темноволосая нимфа делает минет. Он подмигивает то ли тебе, то ли мне. И потягивает пиво. Кому какое дело? Улыбаюсь в ответ, принимаю тебя. Открываешь дверцу машины, бросаешь меня на сидение. Опираюсь локтями, выгибаюсь тебе навстречу. Кто-то хлопает тебя по плечу...

Снимаешь с меня свитер. По-моему, ты все-таки порвал этот несчастный старый лифчик. Упрямо прокладываешь фарватер, рисуешь на моем теле курс, понятный только тебе. Упругим языком, привыкшим командовать, обводишь соски, отмечая мели. Двумя пальцами проверяешь глубину, заставляя меня выгнуться спиной. Ласкаешь меня изнутри долго и сильно. Слишком долго и слишком сильно, почти насилуя, почти разрывая плоть. Но я так давно одна, и мне нравится это наслаждение на тонкой грани боли. Мышцы сладко сжимаются от забытого ощущения живого. Не хочу деликатности, хотя уверена: ты умеешь быть нежным. Снизу поднимается цунами, грозя затопить вверенное тебе судно. Кусаю губы почти до крови. Если я закричу, Гус запросто снесет палатку...

Он прижимает меня к себе, ныряя лицом в ложбинку между грудями. Я чувствую его губы и язык на своей коже. Его руки уже спереди. Он охватил ладонями груди. Совсем чуть-чуть, но сила его рук пронзает мое тело, заставляя спину выгибаться дугой...

Я сама рву блузку, он сам рвет ширинку. Я сама откидываю сидение, он сам откидывает свое. Паркинг, сволочь Мазда, я сказала — паркинг. Я падаю на его тело там, где не мешает долбанный руль. — Говоришь, двести десять? — этот мальчик умудряется взять инициативу...

Она спустила меня с кресла, так что моя задница немного свисала, сама забралась на меня сверху, ее колени касались пола. Поза кстати шикарная, мой член очень глубоко упирался в нее. Я начал двигаться быстро наращивая темп. Ее силиконовые сиськи подпрыгивали вместе с ней, она стонала и выгибалась. Я крепко держал ее за талию и пытался делать все еще жестче, сильнее насаживая ее на мой член...

Боже, как он классно целовался. Не скажу, что мой муж плохо целуется, но с ним поцелуи уже слегка приелись, да и их уже давно не было. А тут лес, где-то недалеко река, ночь и мужчина целует меня так, словно я принадлежу ему. Голова закружилась, ноги слегка подкосились, и я непроизвольно вцепилась ему в руку, сильнее, чем хотелось бы. Он сразу воспользовался этим жестом и обнял меня, да так, что в голове еще больше зашумело. Теперь я целовалась уже не так романтично, а жадно, впиваясь в губы. Его руки стали смелее, он опустил их ниже, сначала на низ спины, а потом и на мою попу. Я стала задыхаться от волнения, потекла...

Насаживая ее на член, я нагнулся к ней: «Ты была такой развратной, что я чуть не кончил, только наблюдая за тобой. Молодец. Теперь сделай тоже самое, только со мной!» Сначала медленно, потом все активнее, Лена стала двигать своей попкой, трахая меня. Это было великолепно! Конечно, я ей помогал. Мы с ней стали едины! Меня захлестнула пелена дикого желания. Лена превратилась в мое продолжение. Казалось, я проникаю в нее, до самого сердца! Кульминация пришла, как освобождение от этой сладкой пытки! Сдавливая ее в своих объятиях, я прижал ее тело к себе, как можно плотнее, изливаясь в нее! Прошла целая вечность, прежде чем я отпустил ее. Со стоном она сползла на пол, глубоко дыша. В этом момент лицо у нее было как у мадонны с картин эпохи возрождения. Сейчас я любил ее...

Санек наклонился над Ольгой и тихонько убрал в сторону край одеяла, полностью обнажив молодую женскую грудь с крепкими сосками. Оля даже не пошевельнувшись, продолжала спать. Дыхание ее было все также ровно. По всей видимости от тех сладких снов, которыеона в настоящий момент смотрела, из ее влагалища проступила слегка белесая слизь, обильно смочившая половые складки. Парни как завороженные смотрели на это, их члены уже стояли. — Ага, вот так... — Витя, уже сделавший несколько крупных планов и запечатлев свою рожу на их фоне, свободной рукой расстегнул молнию на джинсах. Достав свой топорщившийся член, стал его неспеша подрачивать. — А вдруг проснется? — испугался Санек, у которого тоже лопались штаны — Не ссы, вишь как дрыхнет? Хоть из пушек пали! — ухмыльнулся он...

— «Ромочка, миленький, ну быстрее! Муж уже идет!» — я отчаянно задвигала задницей, пытаясь побыстрее вызвать эякуляцию, и к счастью это сработало-"пистолет» наконец выстрелил несколькими толчками, выпуская в меня свой «боезаряд» и подождав с полминуты пока он окончательно затихнет, я разогнулась соскакивая с его ствола. Пока Роман натягивал и застегивал штаны, пряча свой еще полустоящий «хобот», я судорожно соображала что мне делать. Если сделаю пару шагов, из меня начнет капать на пол, потому что там была не пара петиных «плевков», а полновесная порция из молодых утренних яиц. Сунув руку в карман халата, я вдруг нащупала там свои трусы и недолго думая вставила и зажала их между ног. Потом комкая и чертыхаясь, начала пальцем засовывать себе во влагалище, пока снаружи не остался только уголок белого шелка...

Некоторое время Сергей стоял и просто смотрел на мое обконченное лицо, слегка вздрагивая от резко накатившего на него расслабона. Затем взял из столика салфетки и нежно протер мое личико. Я долго не могла восстановить дыхание, мысли сплелись в полную кашу. Сергей же не собирался расслабляться и снова прилип губами к моей раздолбанной киске. Повторяя те самые умелые движения рук и язычка он снова управлял моими стонами. Как дирижёр он ловко руководил музыкальным наполнением в кабинете. Совсем немножко оставалось до моего оргазма, я вцепилась в его голову и сильнее прижала к своей киске, мощное торнадо закружило мое тело, мне хотелось кричать, но вместо этого пронзительные стоны вознаградили моего начальника...

«Нет, с этой дыркой общего пользования церемониться нечего» — растравлял он себя и въебывался в Карину с размаху, загнав ее в угол кровати, и мял руками сиськи, малиновые от его тисканья, а потом залез рукой в пизду и начал мучить ее между складок, вибрируя пальцем в липком желобке, чтобы Карина кончила одновременно с ним, — но не выдержал и набух в ней невыносимым камнем, и разросся, и лопнул, и излился фонтанами горького кипятка, и рухнул на Карину, и провалился в ее тело, и сгорел от его тепла, от умильной сладости ее кожи, вплавленной в его кожу, и ткнулся носом в мокрые волосы, умирая от их запаха...

Машка лежала на кровати раздвинув ножки, её тело было полностью обнажено и слегка освещалось лучами светильника, который находился в другой части комнаты. Она была великолепна, её упругая грудь, в сочетании с игрой теней, возбудила бы любого, сосочки торчали вверх и были слегка напряжены. Откинув голову назад, она слегка стонала и покусывала нижнюю губу. Димка освещался чуть лучше, т. к. был ближе к светильнику. Он очень старательно вылизывал Машкину киску, лаская её своим язычком. Медленно скользил то по одной складочке, то по другой, то и дело касаясь набухшего бугорочка Машки, в эти моменты она постанывала ещё сильнее. Он так был увлечен процессом, что даже не заметил что за ними уже ведется слежка. Одной рукой он подбирался к Машкиному сосочку, пальчиком другой ласкал её райскую дырочку, медленно проникая в киску. Затем стал трахать её двумя пальчиками, а язычком надавливать на набухший бугорочек, от чего Машка стала стонать ещё громче и сжимать в кулаках одеяло, на котором

— Я хочу почувствовать тебя. Можно? Ну, я не знала, что сказать,... наверное, можно. Я почувствовала спиной, какой он горячий. Его тело ощутимо пульсировало, отдаваясь во мне. Это возбуждение охватило и меня какой-то сжимающей волной, уходящей из-под волос на затылке, вниз по позвоночнику. Он обнял меня. Спокойно и уверенно — одной рукой за талию — другую положил через плечо. Мы какое-то время слушали, как со настраиваются наши сердцебиения. Мне казалось, звук моего сердца — глухое и частое туканье, в тишине комнаты было хорошо слышно. Можно было бы написать — «тут я подумала... « Ни о чем я не думала — был страх, удивление, желание и азарт узнать, что дальше. Эмоции быстро менялись, стирая конкретные мысли. А дальше он расстегнул мне штаны и скользнул рукой под джинсы. Я дернулась, но он удержал меня другой рукой...

Вика заметила взгляд Алексея, сладко потянулась и ее красивые груди призывно качнулись. Два раза намекать Алексею было не надо. Он тут же перебрался на ее кровать и жадно приник губами к ее отвердевшему соску. Он перекатывал его языком внутри горящего рта, посасывал и слегка сдавливал губами. Язык перебрался на ореол вокруг соска и легким движением пробежался по нему, сладостные мгновения, озвучивались приглушенным причмокиванием, которое сопровождает поедание яств. Это заводило обоих. «Попробуй теперь эту девочку" — выдохнула Вика, прикрывая глаза, и приблизила к его губам свою левую сисечку, «А то она обидится». Отведав прелести левой девочки, изголодавшиеся после трапезы губы коснулись губ спутницы. Они ждали этого момента и вмиг подхватили сладкую трапезу, языки закружились в хороводе празднества Вакха, попеременно проникая и меряя глубину рта друг друга. Ее озорной язычок проник глубоко и пробежался по всем закоулкам с победным криком: «Я проник в тебя, я здесь и ты мой и

Кровать издала под телами супругов знакомый скрип. Понятно, улеглись. — Давай, я тебя... ммм... Услышав чмокающие звуки, я сообразил, минет. Наташка умела делать минет. Ей это по-настоящему нравилось. Сосала она член с большой чувственностью, и что мне особо импонировало, с каким-то уважением что ли. Да, именно уважением. Редко сейчас такую бабу встретишь. Наташка по-настоящему меня уважала, как мужчину. Разумеется, это мне чертовски нравилось. Максимально прислушавшись к возне на кровати, дверь никак не хотела пропускать звуки полностью, я, помимо своей воли, между ног почувствовал прилив крови. Ух ты, встаёт...