пикап

Спустя два месяца я стоял у двери ее квартиры, с волнением нажимая звонок. Когда она открыла дверь, у меня сперло дыхание. Вот это женщина! Хоть ей и было 38, но фигура и лицо у нее были супер. Единственное что мне удалось промямлить это: – Привет мама, – у нее округлились глаза, и она воскликнула: – О боже, какой ты молоденький.

Еда снова была не ахти, впрочем, к этому я уже привык, ведь ходил в эту забегаловку не за кулинарными шедеврами. Уже на протяжении пары месяцев я приходил сюда во время обеда перекусить, но главном было не это, я заприметил тут одну официанточку, и она просто завладела моими мыслями. Теперь если вдруг мне не удавалось вырваться на обед или её не оказывалось на работе, я чувствовал себя скверно. На первый взгляд в Нике не было ничего особенного, обычная симпатичная брюнеточка среднего росточка с большими выразительными глазами. Но вот как раз в этих глазках я и утонул. Когда Ника подходила к моему столику, я ловил каждый её взгляд и слово...

Загнав машину в жидкие посадки, скрывавшие их от посторонних глаз, он обошел машину и выдернул Леночку из салона. Она мало что, сейчас соображая, послушно следовала за ним. Поставив ее спиной к себе, он с наслаждением запустил руки в ее блузку, целуя ее в шею. Теперь ему мешал лифчик, и он, как опытный мужик, быстро освободил девушку от него, вытащив его из-под блузки и бросив на заднее сиденье. Ее груди торчали вниз, так и просясь, чтобы их хорошенько помяли. Занимаясь ими одной рукой, вторую он опустил вниз, чтобы не оставлять без внимания ее влажную, и, как оказалось, жадную на удовольствия, щелочку...

Такси привезло нас к двухэтажному дому в Старом городе. Странно, но дом я как будто тоже уже видела. Мы поднялись на второй этаж и остановились у двустворчатой двери. Он доставал ключи, а я рассматривала подъезд и не могла отделаться от мысли, что уже была здесь. Когда-то, очень давно. Он поцеловал меня в прихожей, едва мы вошли и он включил свет. Я с готовностью ответила. Не знаю, сколько мы целовались, но у меня закружилась голова. Меня никто не целовал так страстно много лет. Его губы были твердыми и теплыми. Он ненадолго отрывался от меня, смотрел в глаза, снова припадал к моим губам. Я вцепилась в его плечи, прижимала его к себе, сама тянулась к нему. Потом обхватила за талию. Одна его рука придерживала меня за затылок, другой сжимал и поглаживал мою грудь. Я чувствовала, что соски напряглись под тонкой тканью...

Я взял её за запястье, притянул к себе, плечом захлопнул дверь и, подхватив под попу, понёс её в спальню. Бросил на расстеленную кровать... — Ты что?? Отпусти! Нет! Нет!! — она продолжала сопротивляться, ещё более распаляя меня, я срывал с неё одежду, целуя, ловя её судорожное, прерывистое дыхание. Наконец узкие голубые трусики полетели в угол, бюстгальтер оказался под грудью. Я на секунду отстранился, любуясь красивым женским телом. В несколько секунд разделся, и, взяв её за тонкие щиколотки развёл ножки, прижал колени к груди. Перестав сопротивляться, Наташа тихонько плакала, слёзы капельками стекали из уголков её глаз. Между ног чернел красивый треугольник вьющихся волос, обрамляющих розовые губы и узенький аккуратный анус в глубине полушарий круглых белых ягодиц...