В основе всего лежит идея. Идея была такова — приехать и познакомиться. Как бы и все.
Да — приехала. В другой город. Оказалось, что встретиться ему негде — предложил в квартире друга. Вот и все — вокзал в чужом городе, такси и страшное волнение в лифте. Ноги просто не двигались. Но как оказалось, волнение было напрасным. Он оказался очень милым, общительным — встретил веселой болтовней у лифта, извинился и взял сумку. Понравился, в общем. Моя слабость перешла в ощущение головокружения.
Мы прошли в дом. Чисто и уютно — без претензий — тесная прихожая — направо кухня и прочее, налево зал. Есть я не хотела. Прошли сразу в зал — стенка, музыкальный центр, зеленый диван — добротный такой, рядом тумбочка, на тумбочке вскрытая упаковка влажных салфеток и бутыль массажного масла.
«Садись», — сказал он мне
Я села к нему лицом на диване. Он меня взял за плечи и аккуратно повернул к себе спиной.
— Я хочу почувствовать тебя. Можно?
Ну, я не знала, что сказать,... наверное, можно. Я почувствовала спиной, какой он горячий. Его тело ощутимо пульсировало, отдаваясь во мне. Это возбуждение охватило и меня какой-то сжимающей волной, уходящей из-под волос на затылке, вниз по позвоночнику. Он обнял меня. Спокойно и уверенно — одной рукой за талию — другую положил через плечо. Мы какое-то время слушали, как со настраиваются наши сердцебиения. Мне казалось, звук моего сердца — глухое и частое туканье, в тишине комнаты было хорошо слышно. Можно было бы написать — «тут я подумала... « Ни о чем я не думала — был страх, удивление, желание и азарт узнать, что дальше. Эмоции быстро менялись, стирая конкретные мысли. А дальше он расстегнул мне штаны и скользнул рукой под джинсы. Я дернулась, но он удержал меня другой рукой.
— Конечно, я мог бы спросить, но от твоего ответа ничего бы не зависело
Я хотела возмутиться, но он предплечьем прижал меня к своим губам,... Я подумала (да вот тут я подумала): «Сейчас я... (нет, что это такое!)... я просто уйду отсюда. Я...»
Мне казалось, что меня выплеснуло в невесомость. Мир потерял свои привычные характеристики. Как за нечто, связывающее меня с реальностью, я уцепилась за наш поцелуй. То, что он делал рукой в шта... черт, да как же это произошло — штаны были спущены (я умру со стыда, но очевидно уже позже)... у него такие тонкие смуглые пальцы! И я... судорожный вдох... глубокий такой... я и не думала, что можно... можно вот так... То, что он делал, он делал спокойно, виртуозно и с удовольствием. И внутри и снаружи. Из меня выливалось просто — не знаю, как... я просто текла,... я так хотела. Я пыталась, зажмурившись, отдаться ощущениям, но удовольствие, пронизывая меня вспышками, вырывалось наружу через мои расширенные глаза и хватающий воздух рот. Другой рукой он водил по моим влажным губам пальцем, иногда засовывая их мне в рот. Но мне было все равно. Я брала все и принимала все, что он мне давал. Боже! Пусть он делает так всегда!!!
Тело отреагировало на его слова — «Ложись на диван». Но самих слов я не слышала J Теперь я лежала на диване, но ощущение было, что я все время падаю. Руки мои жили как-то отдельно, то судорожно хватаясь за его руки, то пытаясь схватить в горсть обивку дивана. Периодически он заставлял меня своими руками выгибаться чуть не в мостик. Судя по всему, ему это нравилось. Он гладил меня свободной рукой по волосам, проводил пальцем по соск?... ам... ???
... у меня была рубашка... !!!...
А! Я вспомнила, как он одной рукой расстегивал пуговицы — только это было чисто зрительное воспоминание. Тело же помнило и чувствовало только тот бесконечный, сладкий и мучительный танец, что ни разу не повторившись, танцевала его рука,... наслаждаясь извивающейся и стонущей мной. Другой рукой (это тоже уже позже я вспоминала — как не очень хорошо запомнившийся сон) он опрокинул себе в ладонь бутылку с маслом и деловито с оттяжкой смазал свой член, пару раз оттягивая крайнюю плоть и снова обнажая лоснящуюся головку. Он опустил одну мою ногу с дивана (при этом сделав неловкое глубокое движение рукой — такое — что меня опять вывернуло и под взмокшей правой лопаткой прошел сквозняк)
— Тихо, тихо (это со смешком).
Он сел на диван и резко посадил меня на себя лицом к себе.
— Иди ко мне.
Он меня посадил задом на свой член.
Все.
Все удовольствие закончилось. Меня просто разрезало напополам. Боль была страшнейшая. Я даже закричала. Он довольно крепко меня держал.
— Спокойно
Из глаз брызнули слезы. Член у него был изрядный, да еще войти вот так полностью резко. Мне было реально БОЛЬНО все время — не переставая. Держа меня одной рукой за спину, он вытер слезу у меня на щеке.
— Миленький мой.
И поцеловал в щеку.
КАКОЙ НАХРЕН!!! Я стала вырываться. Тут он меня спокойно и крепко взял одной рукой за запястья обеих рук, а другой, надавив на спину и плечи, заставил не двигаться.
Я не знала уже, куда деваться от этой боли. Из меня выходил какой-то вой. Он говорил только «тшшшш» и пытался меня поцеловать.
Я снова попыталась вырваться. Тогда он психанул и грубо дернул меня так, что я уткнулась в его водолазку. Крепко прижав мою голову к плечу (не подумала бы сначала, что в нем столько силы) где теперь были уже мои руки, просто не помню.
— Знаешь, — сказал он мне сквозь зубы, касаясь губами моего уха, — если тебе не нравится, только скажи...
Я хотела сказать, но только что-то мыкнула в его плечо.
... — Вооот,... но дай мне немного времени, хорошо?
К этому времени ощущения в моем анусе были такие, как будто туда залили жидкий азот. Боль чуть-чуть утихла. Как заморозилась.
Тогда, слегка отодвигаясь от меня, слегка приподнимая меня и параллельно вжимаясь в диван, он стал двигаться во мне. Снова стало очень больно. Но выразить это, я полузадушенная, могла только теми же самыми сдавленными стонами в намокший от моей слюны трикотаж. С каждым движением боль взрывалась во всем теле. Это, мне казалось, было бесконечно. Пот тек с меня. Заметив это, он подул мне на волосы. Он продолжал двигаться и тут, я вдруг обнаружила, что мои стоны звучат в ритм с его движениями, и я уже сама двигаюсь всем телом навстречу его члену.
Это... это совершенно иные ощущения. Это...
— Давай прекратим?
Прошло несколько секунд, и я услышала, что он сказал. Задыхаясь и двигаясь быстрее, я мотнула головой.
— Нет серьезно, тебе не больно?
У него были острые уголки губ, и сейчас он встрепанный и широко ухмыляющийся был похож на японскую мультяшку.
— Не, — простонала я, кусая себя за тыльную сторону ладони
— Это не правильный ответ, — он ласкал своими губами мое ухо
Он слегка приподнял меня за ягодицы и удержал, сбив ритм. Я разочарованно застонала. Добившись, чтобы я посмотрела на него, он сказал:
— Правильный ответ — продолжай, пожалуйста.
Я попыталась соскользнуть с его рук, но не вышло. Я еще разочарованнее застонала и сделала плаксивое лицо. Что, судя по всему, доставило ему еще больше удовольствия.
— Правильный...
ОХ! Он насадил со всего размаху меня снова,... Но теперь мне не подняться, а я хочу ХОЧУ! Дальше... Ну что за подстава?!
— Ответ...
Его руки, сильно вжимаясь в тело, и оставляя на нем алые полосы, проходят по моей груди и поднимаются к моей голове
— Продолжай...
Он взял мою голову в свои руки, больно сжав большими пальцами под подбородком
— Пожалуйста..
Он меня поцеловал, несильно, но ощутимо, укусив за губу
Я жалостно: — «ну пожалуйста!»
Он меня тряхнул, слегка приподняв на члене (разряд по телу!), и снова опустил:
— Это неверный ответ.
Я выразительно смотрю ему прямо в его садюганские глаза и, давясь словами, говорю: — «Продолжай»
Вы бы видели его самодовольную улыбку. Он, ловя волну кайфа, приподнял свой подбородок, словно бы говоря: — дальше.
Я в сухую сглотнула. Мои глаза полны ненависти и уже готовы плакать. Он, смеясь, приподнял брови и сделал умильное лицо.
— Ну не надо так мучиться — не хочешь, не будем.
Он снова медленно приподнял меня. По плечам прошел озноб.
Я обняла его обеими руками за шею и прошептала: «Продолжай, пожалуйста. Пожаааалуйста»
Пауза...
Как он, оказывается, любит драматичные паузы!
Он со всей силой опускает меня вниз.
— Вот так?
— ДА!!!
Это уже как взрыв. И двигаясь все быстрее-быстрее, сильнее... крепче прижимаясь, он, задыхаясь, так же как и я: — «Это нужно делать так? Ты так хочешь?...»
А я: «да, Да, ДААА!!! ДААААА»
Внезапно по мне снизу пошла... даже не волна, а выброс какой-то. Я сильно изогнулась, прижавшись к нему. Меня выкидывало куда-то вверх. Он на мгновение захватил губами скользящий по его лицу сосок, и засмеялся — удерживая меня. Это было нечто! Было впечатление, что меня, било как фонтаном вынося с него. Он почувствовал, что у меня оргазм. Вышел из меня. Быстро уложил меня на диван и... (а, вот для чего были влажные салфетки):)... вошел уже в меня с более привычной стороны):)
Это было какое-то безумное родео для двоих. Ощущения были острые, сильные, ни с чем не сравнимые. Он прижимал мое мечущееся тело к дивану, пытаясь удержать мою голову в своих руках и любуясь своей работой. Он был просто божественен, пристально глядя на меня и ловя каждый мой стон открытым наслаждающимся ртом. Встрепанные и слипшиеся волосы, частое дыхание — остановиться просто невозможно! Это были то ритмичные и быстрые волны, то...
ОХ!!... Сильные, острые толчки, от которых реально становилось темно в глазах... или он входил полностью и замирал, ощущая, как конвульсивно на его члене сжимается мое влагалище... и потом медленно-медленно и очень чувствительно задевая стенки всеми округлостями вынимал член почти до конца, чтобы с размаху всадить его снова.
***
Он упал рядом.
Это было как сон. Тело не чувствовалось совсем. (Поизвращались на paprikolu.net) Я растянулась на животе и смотрела, блаженствуя куда-то в его сторону. Он гладил меня по лицу, по волосам. Мы долго лежали не двигаясь.
— Ну, я надеюсь, тебе понравилось?, спросил он улыбаясь
Я с улыбкой, в слезах кивнула головой.
Он стал пальцем щекотно водить по моей пояснице: — «Это не правильный ответ»
Я, не понимая, но чувствуя, что моему прекрасному сну что-то мешает, сделала изумленные глаза.
— «Правильный ответ» — его рука опустилась между ягодиц, — «Я хочу еще»
Ну, тут уж моя очередь. Я, прищурив глаза, ответила ему уверенной ухмылкой. Теперь-то уж он мне ничего...
ОЙ!
— «правильный ответ», — еще раз с нажимом (ой-ой-ой... еще с каким нажимом! — я, ослабшая, безрезультатно попыталась отползти, а по всему телу проходили разряды тока его прикосновений), начал он.
Заметив, что его член упирается мне в бок (а ведь я так и не видела, как кончил) и становится все тверже, удивилась и, прижатая к дивану слабо сказала, — « А что если я не скажу этого?»
Он по прежнему улыбаясь, приподнял бровь, привстал на одно колено, придавил меня другим. Взял откуда-то (вот его я точно не видела) кожаный ремень и стал затягивать мне запястья рук, говоря сквозь зубы, которыми, захватив один конец ремня, затягивал его потуже:
— Тебя я еще слушать буду...
Я спрятала лицо в диван и довольно улыбнулась.